МОРРИГАН

Тема: МОРРИГАН Чт Авг 29, 2013 6:09 pm

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Ее имя переводится как "Великая Королева " или "Королева Призраков", что полностью соответствует ее природе.Происхождение Морриган уходит корнями в мегалитический культ Матерей. Матери (Матроны, Идизы, Дизиры и т.д.)обычно появлялись как тройственные богини, и их культ выражался как через экстаз сражения, так и через регенеративный экстаз.В мифологии ирландских кельтов Морриган была одной из целой группы ирландских богинь-воительниц. Её можно воспринимать и как отдельное божество, и как своего рода Триипостасную богиню. В кельтской мифологии часто встречается явление утроения божеств, вроде Бригиты. Не обошла такая «участь» и богиню войны, поскольку в мифах есть упоминания нескольких Морриган, с которыми исследователи отождествляют четырёх богинь войны: саму Морриган («великая королева»), Бадб («неистовая»), Немайн («ядовитая») и Фи («злобная»). К этому ряду можно добавить образ Махи (персонификация битвы).
Поздние кельтские богини королевской власти, например троица Эйре , Банба и Фотла , также подходят под этот образ и используют магию в битве. "Влияние в сфере войны, но посредством волшебства и колдовства скорее, чем при помощи физической силы, является обычным для этих существ."
Богиня Эйре, также как и Матери связанная с землей, могла появляться в образе прекрасной женщины или вороны, как и Морриган. Дизиры появляются в похожих обличьях. В дополнение к тому, что они являются богинями битвы, они связаны с судьбой и рождением, наряду с появлением перед смертью или сопровождением погибших. Также следует обратить внимание на то, что некоторые источники называют Эйре и Морриган родными сестрами.
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]
Одна особенностей кельтских женских и мужских божеств — тройственность. Она не связана ни с религиозной концепцией триединства, ни с союзом трех разных сверхъестественных сущностей. По сути, тройственность — это свидетельство всемогущества божества, указывающее на его «тройную силу». Морриган посвящены тройные змеиные спирали, которые находятся в ирландских мегалитах, они также встречаются на алтарях, вазах, кулонах. Знак этот есть ничто иное, как тройной источник власти, связь между жизнью и смертью. Её круги есть суть преобразования, регенерации, обновления между смертью и жизнью.

О вороне

[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Символика ворона обусловлена двумя моментами: его черным цветом и резким криком. Этот образ отмечен выраженной амбивалентностью. Так, например, в мифологии индейцев Северной Америки ворон является демиургом и культурным героем, однако в ряде других традиций выступает в ипостаси трикстера. Поскольку ворон питается падалью, его связывают с царством мертвых и с землей, но одновременно также с небом (в контексте общей символики птиц). Поэтому ворон наделяется функцией посредника между тремя мирами и ему приписывается мудрость и способность предвидения,
Как хтоническое существо, связывается с несчастьем и смертью. Таким образом, вещий ворон — преимущественно вестник несчастий, смерти. Это птица вещая и зловещая; таковы вороны (с именами Память и Мысль) — спутники Одина, сообщающие героям о предстоящей смерти в битве; таков ворон в одноименном стихотворении Эдгара Алана По:

Как-то в полночь, в час унылый, я вникал, устав, без силы,
Меж томов старинных, в строки рассужденья одного
По отвергнутой науке и расслышал смутно звуки,
Вдруг у двери словно стуки - стук у входа моего.
«Это-гость,- пробормотал я,- там, у входа моего,
Гость, - и больше ничего!»

Ах! мне помнится так ясно: был декабрь и день ненастный,
Был как призрак - отсвет красный от камина моего.
Ждал зари я в нетерпенье, в книгах тщетно утешенье
Я искал в ту ночь мученья, - бденья ночь, без той, кого
Звали здесь Линор. То имя... Шепчут ангелы его,
На земле же - нет его.

Шелковистый и не резкий, шорох алой занавески
Мучил, полнил темным страхом, что не знал я до того.
Чтоб смирить в себе биенья сердца, долго в утешенье
Я твердил: «То - посещенье просто друга одного».
Повторял: «То - посещенье просто друга одного,
Друга, - больше ничего!»

Наконец, владея волей, я сказал, не медля боле:
»Сэр иль Мистрисс, извините, что молчал я до того.
Дело в том, что задремал я и не сразу расслыхал я,
Слабый стук не разобрал я, стук у входа моего».
Говоря, открыл я настежь двери дома моего.
Тьма, - и больше ничего.

И, смотря во мрак глубокий, долго ждал я, одинокий,
Полный грез, что ведать смертным не давалось до того!
Все безмолвно было снова, тьма вокруг была сурова,
Раздалось одно лишь слово: шепчут ангелы его.
Я шепнул: «Линор» - и эхо повторило мне его,
Эхо, - больше ничего.

Лишь вернулся я несмело (вся душа во мне горела),
Вскоре вновь я стук расслышал, но ясней, чем до того.
Но сказал я: «Это ставней ветер зыблет своенравный,
Он и вызвал страх недавний, ветер, только и всего,
Будь спокойно, сердце! Это - ветер, только и всего.
Ветер, - больше ничего!»

Растворил свое окно я, и влетел во глубь покоя
Статный, древний Ворон, шумом крыльев славя торжество,
Поклониться не хотел он; не колеблясь, полетел он,
Словно лорд иль лэди, сел он, сел у входа моего,
Там, на белый бюст Паллады, сел у входа моего,
Сел, - и больше ничего.

Я с улыбкой мог дивиться, как эбеновая птица,
В строгой важности - сурова и горда была тогда.
«Ты, - сказал я, - лыс и черен, но не робок и упорен,
Древний, мрачный Ворон, странник с берегов, где ночь всегда!
Как же царственно ты прозван у Плутона?» Он тогда
Каркнул: «Больше никогда!»

Птица ясно прокричала, изумив меня сначала.
Было в крике смысла мало, и слова не шли сюда.
Но не всем благословенье было - ведать посещенье
Птицы, что над входом сядет, величава и горда,
Что на белом бюсте сядет, чернокрыла и горда,
С кличкой «Больше никогда!».

Одинокий, Ворон черный, сев на бюст, бросал, упорный,
Лишь два слова, словно душу вылил в них он навсегда.
Их твердя, он словно стынул, ни одним пером не двинул,
Наконец я птице кинул: «Раньше скрылись без следа
Все друзья; ты завтра сгинешь безнадежно!..» Он тогда
Каркнул: «Больше никогда!»

Вздрогнул я, в волненье мрачном, при ответе столь удачном
«Это - все, - сказал я, - видно, что он знает, жив тогда,
С бедняком, кого терзали беспощадные печали,
Гнали вдаль и дальше гнали неудачи и нужда.
К песням скорби о надеждах лишь один припев нужда
Знала: больше никогда!»

Я с улыбкой мог дивиться, как глядит мне в душу птица
Быстро кресло подкатил я против птицы, сел туда:
Прижимаясь к мягкой ткани, развивал я цепь мечтаний
Сны за снами; как в тумане, думал я: «Он жил года,
Что ж пророчит, вещий, тощий, живший в старые года,
Криком: больше никогда?»

Это думал я с тревогой, но не смел шепнуть ни слога
Птице, чьи глаза палили сердце мне огнем тогда.
Это думал и иное, прислонясь челом в покое
К бархату; мы, прежде, двое так сидели иногда...
Ах! при лампе не склоняться ей на бархат иногда
Больше, больше никогда!

И, казалось, клубы дыма льет курильница незримо,
Шаг чуть слышен серафима, с ней вошедшего сюда.
«Бедный!- я вскричал,- то богом послан отдых всем тревогам,
Отдых, мир! чтоб хоть немного ты вкусил забвенье, - да?
Пей! о, пей тот сладкий отдых! позабудь Линор, - о, да?»
Ворон: «Больше никогда!»

«Вещий, - я вскричал, - зачем он прибыл, птица или демон силы
Искусителем ли послан, бурей пригнан ли сюда?
Я не пал, хоть полн уныний! В этой заклятой пустыне,
Здесь, где правит ужас ныне, отвечай, молю, когда
В Галааде мир найду я? обрету бальзам когда?»
Ворон: «Больше никогда!»

«Вещий, - я вскричал, - зачем он прибыл, птица или демон силы
Ради неба, что над нами, часа Страшного суда,
Отвечай душе печальной: я в раю, в отчизне дальней,
Встречу ль образ идеальный, что меж ангелов всегда?
Ту мою Линор, чье имя шепчут ангелы всегда?»
Ворон; «Больше никогда!»

«Это слово - знак разлуки! - крикнул я, ломая руки. -
Возвратись в края, где мрачно плещет Стиксова вода!
Не оставь здесь перьев черных, как следов от слов позорны?
Не хочу друзей тлетворных! С бюста - прочь, и навсегда!
Прочь - из сердца клюв, и с двери - прочь виденье навсегда!
Ворон: «Больше никогда!»

И, как будто с бюстом слит он, все сидит он, все сидит он,
Там, над входом, Ворон черный с белым бюстом слит всегда.
Светом лампы озаренный, смотрит, словно демон сонный.
Тень ложится удлиненно, на полу лежит года, -
И душе не встать из тени, пусть идут, идут года, -
Знаю, - больше никогда!

В Библии ворон — нечистая птица, будучи выпущен Ноем из ковчега, он нашел себе пропитание в виде трупов вокруг ковчега, не принеся вести о состоянии земли; поэтому Ной проклинает ворона, делает его черным; так ворон становится олицетворением сил ада, в противовес голубю. Ворон – амбивалентный символ греха, с одной стороны, но мудрости и долголетия – с другой. Ворона часто идентифицировали с Сатаной, что объясняется специфической раскраской и свойством выклевывать глаза мертвецам. Появление ворона воспринималось как предвестие неудачи.
В Китае ворон является солярным символом; в символике митраизма связывается со стихией воздуха. Ворон почитается в Тибете, где выступает в качестве основного объекта гадания; это также связано с символикой ворона как «вещей» птицы, как посредника между тремя мирами.
Ворона выступает в качестве символа ловкости и хитрости. В Греции она — символ долголетия, в Индии — вестник смерти. Кельтская богиня войны и смерти Морриган, часто предстает в обличье вороны.
Согласно ветхозаветному преданию, изначально ворон имел белую окраску. Но когда, посланный Ноем посмотреть, не стала ли вода спадать, он вернулся без добрых вестей, его оперение стало черным. Ворон издавна считался вещей птицей, умеющей предсказывать будущее. Вероятно, это связано с тем, что ворон умеет воспроизводить человеческую речь. Ворон являлся атрибутом Аполлона-предсказателя; выступал проводником мифического героя японцев Джиму, указав землю, где тот создал империю и династию Ямато. У скандинавов ворон - знак Одина. Скандинавские гадатели считали, что, если крылья ворона сложены, это предвещает победу, если расправлены - поражение. У англичан бытовало поверие, что вороны покидают свои гнезда в преддверии голода и других социальных катаклизмов. Имея в виду широкое распространение этого суеверия, У. Черчилль во время Второй мировой войны распорядился подкармливать птиц Тауэра. Иногда ворон – чаще ворона – интерпретировался как символ надежды. В ворона обращался пророк Илия, когда по приказу Бога приносил Христу пищу в пустыне. В алхимии стая воронов символизировала процесс первоначального нагревания. Черный ворон с белой головой был знаком алхимической победы над продуктом распада.
Конечно, существуют свидетельства того, что концепция черной, как вороново крыло, богини сражения существовала не только у ирландских кельтов. Надпись, найденная во Франции, призывает на помощь Катубодву (Cathubodva), "Ворону Битвы", показывая тем самым, что подобная концепция была известна среди галльских кельтов.
Старая английская поэма, " Exodus ", описывает ворон как, "избирающих мертвых". Существует некая связь между воронами, выбором тех, кому суждено умереть, наложением связывающих чар и женщинами-божествами, и она четко прослеживается во многих источниках.
"Как описывают их норвежские и английские источники, валькирии это персонажи, внушающие страх и даже ужас, которые восхищаются смертью людей. Как мусорщики поля битвы, они очень близки с воронами, которых часто соотносят с валькириями, "парящими над мертвецами".

Валькирии

Сравните этот образ с Прачкой - другим обликом Морриган. Согласно поверью, Прачка встречалась тем людям, которые должны были погибнуть в сражении, она появлялась перед ними в образе женщины, стирающей их окровавленную одежду. В действительности, она выбирала того, кто должен умереть.
Раннее германское заклинание, найденное в Мерсебурге, упоминает Индизи, которая решала исход войны и распоряжалась судьбами воинов. Скандинавская "Песнь о Копье" дает детальное описание Валькирий, как женщин, ткущих пряжу на ужасном ткацком станке, использующих отрубленные головы, как меру весов, стрелы как челноки станка, и внутренности для коробления. Когда они работали, они восхваляли смерть, которая вскоре наступит. "О как зловеще кровавое облако, плывущее по небу, воздух, красный от крови людей, и женщины битвы, поющие свою песню".
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

Хотя богиня выступает как предвестник рока, а не как его творец, в сагах мы можем обнаружить, что ужас вселяет не только само послание судьбы, но и та, что его передает. Это чувство ярко выражено в поэме 9 века, в которой Морриган изображается омывающей тела погибших: «Многи останки тех, что она моет, страшен ее хриплый смех… и сердце ее ненавидит». Изначально провидица и пророчица злого рока, богиня, начинает, таким образом сама казаться ужасной и злобной.

Связь...
Морриган в легендах приписывается дар пророчества и способность изрекать всевозможные заклинания. В день прибытия клана Туатха де Данаан на землю Ирландии Морриган, Бадб и Маха решили прибегнуть к помощи тех магических познаний, которыми они овладели в бытность в Финиасе, Гориасе, Муриасе и Фалиасе. Они рассеяли «дожди и густые непроницаемые „друидические“ туманы» по всем землям Ирландии, под воздействием которых на людей клана Фир Болг прямо из воздуха хлынули огонь и кровь.
Роль Морриган в ирландской мифологии очень похожа на роль валькирий в скандинаво-германской космологии. И Морриган , и валькирии используют магию для того, чтобы наложить оковы на воинов и выбрать того, кто из них погибнет.
Морриган также ассоциировалась с сексуальным началом и плодовитостью; последний аспект позволяет отождествлять ее с матерью богиней. Ее сексуальность подчеркнута в легенде о Кухулине, когда она пыталась соблазнить героя, но была отвергнута им :
Душу Морриган полнила не только Война и Смерть, она могла и любить, её сердце пленил, поразив своим мужеством, полубог, герой Кухулин (сын Луга). Однажды уснувшего Кухулина разбудил оглушительный вопль, донесшийся с севера. Это была женщина на колеснице, в которую был впряжён красный конь. У этой странной женщины были красные веки и брови, на ней красовались богатые красные одежды и длинный огненно-красный плащ. В руке она держала огромное серое копьё. Она призналась ему в любви, и в том что она всегда помогала в его подвигах, и будет помогать и впредь, на что Кухулин возразил, что не нуждается в помощи женщины. Морриган пообещала, что теперь раз он отвергает её любовь, он заслуживает её вражды и ненависти, что она будет всячески мешать ему и соперники получат преимущество над ним. Кухулин в гневе выхватил меч, но увидел пред собой ворону, сидевшую на ветке. Лишь тогда он осознал, кто перед ним был.
Кстати этот разговор между Морриган и Кухулином, где на предложение любви герой грубо сказал, что он устал в битвах и не собирается иметь дело с женщинами. «Тогда плохо будет тебе, когда ты станешь иметь дело с мужчинами, — отвечала дева, — ибо я угрем обовьюсь вокруг твоих ног у Брода». Так вот этот разговор можно рассмотреть с учетом не только воинственно-разрушительного, но и созидательно-плодородного начала Морриган. Богиня, которая видит скорую смерть героя, предлагая любовь, иносказательно предлагает ему выбор: умерить свой боевой пыл, вернуться домой к жене, прожить более долгую и спокойную жизнь или выбрать войну, обрести славу и скорую смерть. И когда герой выбирает славу и подвиги, она пророчествует о его гибели.

В битве у брода Морриган в образе тёлки, угря и волка пыталась помешать Кухулину в сражении, но он сломал тёлке ногу, раздавил угря и выколол волку глаз. Затем она появилась перед ним в образе старухи и попросила исцелить её раны, ибо только он мог это сделать. Кухулин в самом деле залечил раны, после чего они подружились и она, отказавшись от претензий на сердце героя, вновь стала ему помогать как прежде. В самой ранней версии сюжета о смерти Кухулина рассказывается, что Морриган далекая от веселья по поводу грядущей гибели героя, ночью разбивает его колесницу в попытке отсрочить отъезд Кухулина на последнюю битву .
Когда Кухулинн был в конечном счете убит, Морриган села на его плечо в образе вороны.
(Кухулин умер в возрасте 27 лет)
Морриган также ассоциировалась с сексуальным началом и плодовитостью; последний аспект позволяет отождествлять её с матерью-богиней. Ночью, перед битвой с Фир Болг, королю туатов Нуаду явилась таинственная красавица, разделившая с ним ложе. Перед тем как покинуть любовника, незнакомка разожгла в короле истинную ярость воина, а сама обратилась в ворону и облетела поля битвы. Нуаду понял, что это была сама Морриган.
Морриган явилась Дагде, как являлась Нуаду, перед битвой туатов с фоморами при Маг Туиред. Богиня пообещала, что обратит свои чары против короля фоморов, Индеха, «иссушив кровь в его сердце и отняв почки доблести», поэтому, когда несчастный появился на поле боя, он уже был обречён. Во время самой битвы, богиня ободряла туатов, поднимая их моральный дух.

Обычно Морриган изображали облачённой в воинские доспехи и держащей в каждой руке по копью. Её боевой клич был грозным и громким как клич десяти тысяч воинов. Иногда представала в облике любвеобильной красавицы в длинных зелёных одеждах, которая вдохновляет героев на подвиги, помогает им, и с помощью своих чар предрешает исход битвы. Кроме этого, привычного для богини, обличия она принимала облики вороны, угря, водорослей, волчицы, красной тёлки (коровы), покалеченной старухи и являлась в образе черноволосой девы, стоявшей одной ногой на правом берегу реки, а второй — на левом.

Для современных кельтских язычников религиозная роль Морриган отличается от той, которой награждали богиню наши предки. Большинство из нас не вовлечено в ежедневную борьбу не на жизнь, а на смерть. Морриган - божество, покровительствующее сильным, независимым людям, и особенно тем, кто стоит на пути Воина.

Чудесен этот миг ,
или ужасен он ?
И как мне позабыть ,
и эти спазмы , стон ,
И поцелуй немой ,
И страсти натиск грубый !
И бледное лицо ,
И стиснутые зубы ...

Многим приверженцы Морриган создают святыни в ее честь. Они используют такие предметы, как кубок, наполненный морской водой и кровью, перья ворона или вороны, или даже лоскут красной ткани (который символизирует Прачку у Форда). Некоторые люди используют менструальную кровь, которая является очень четким символом богини, ведь она является символом жизни и смерти, изобилия и войны.

Ритуалы должны быть простыми. Найдите что-то, что символизирует Морриган и медитируйте над этим. Когда вы почувствуете ее присутствие, вы можете предложить ей какое-нибудь ценное подношение. Это может быть что-то простое, как например пиво, или что-то более "сложное", к примеру ваша собственная кровь.

Из источников:
Когда я посвятила себя Ей, я медитировала на пере вороны и пламени свечи. Я произносила ее имя до тех пор, пока не почувствовала ее присутствие. Когда я попросила ее покровительства, пламя поднялось вверх и свет от свечи заполнил всю комнату, и я почувствовала, что мое предложение было принято.

Не напоминает ли Морриган характер современной женщины, способной в минуту растерянности или неверности супруга «взять командование» на себя? Не так ли женщины вдохновляют своих возлюбленных и мужей, не так ли помогают осуществлять их планы и цели? Морриган и есть воплощение женской судьбы. А сражения… так они разные бывают…
[Вы должны быть зарегистрированы и подключены, чтобы видеть это изображение]

автор Green Light